Так забавно - быть объектом чьей-то влюбленности. Может быть, даже чьей-то любви.
Но это было бы, конечно, слишком. В твоих интересах, чтобы таковым оно не являлось.
Да, я довольно подло вышла из ситуации. Что называется, сказала: "Попробуй, тебе понравится". Тебе понравилось. Мне нет.
И дело, к слову, вовсе не в тебе. С тобой-то как раз все хорошо, все в порядке. Ты и сам хорош, как говорится - слишком. Может, ты и есть тот "самый лучший", и это мой единственный шанс.
Я смеюсь.
Мне смешно.
И еще, но этого совсем чуть-чуть! Можн сказать, что и нет этого.
Я злюсь.
Я, можно сказать, в ярости. На тебя и, в первую очередь - на себя.
Да, невозможно гадко все получилось. Еще хуже, чем обычно бывает. Так опошлить все светлое и высокое дано не каждому. Но… Мне дано.
Поэтому ты улыбаешься мне по-детски, не сдерживая радостные писки. А я - только твоя бледная тень.
Да, мне мало просто сделать гадость, я доиграю до последнего акта, в котором ты, конечно, растерян и смотришь на меня умоляющими, больными глазами. А я что же? Может, я соблазнитель? Коварна, хитра и расчетлива?
Три ха-ха!
Конечно же, нет! Не бойся, мальчик.
Мне еще хуже. По-настоящему мерзко, без всяких фантомов. Ты - странная смесь мышьяка и черного перца, я тебя принимаю с утра на завтрак.
Так что к вечеру, то есть к последнему такту нашей потрясающей рапсодии, я окончательно отравлюсь и тобой и всей ситуацией в целом.
И не твоя же вина, что ты здесь, рядом, живой, горячий, прожигаешь меня прикосновениями.
Нет, это точно не твоя вина, что Волосы Вероники не ведут тебя за собой, а где-то внутри старая звезда, умирая, не сжимается под чудовищной силой тяжести, становясь белым карликом - чистым сиянием разума.